Персидская литература в XIII–XVIII веков. Том II. Зрелая и поздняя классика. М.Л. Рейснер, А.Н. Ардашникова
Это самая полная работа на русском языке, посвященная развитию персидской литературы с XIII по XVIII век. Авторы подробно анализируют разнообразные литературные направления, характерные для тех или иных временных отрезков этой эпохи, показывают их взаимосвязь, а также уделяют внимание роли поэтических кружков, формировавшихся в больших городах. Часто подобные сообщества существовали благодаря покровительству правителей или видных вельмож. Для поэтов придворная служба была большой удачей, поскольку, составляя панегирики в честь государя и посвящая ему свои произведения, они получали стабильную и безбедную жизнь.
Впрочем, более демократичные сообщества любителей поэзии также были весьма многочисленны. Например, в Ширазе – родном городе великого Хафиза. «По-видимому, еще в юности он приобщился к поэзии, посещая кружки знатоков и ценителей литературы – завсегдатаев кофеен…
Правильные весы. Абу Хамид ал-Газали
Эта книга представляет собой перевод одного из наиболее интересных и сложных произведений выдающегося мыслителя средневекового Востока Абу Хамида ал-Газали. «Первое [свойство разума]: это то качество, которым человек отличается от всех животных, с его помощью человек подготовлен к восприятию умозрительных наук и знаний, к овладению сложными мыслительными ремеслами. Это имел в виду Харис б. Асад ал-Мухасиби, сказавший, что разум есть природная способность, которая подготавливает человека к восприятию умозрительных знаний, это нечто вроде света, разлитого в сердце, с помощью которого человек готов постигать вещи…». Кроме самого трактата в издание включены подробные комментарии к нему.
Ал-Газали жил в эпоху расцвета Багдада как интеллектуального центра. Покровителем ал-Газали стал знаменитый Низам ал-Мулк, занимавший высокую должность визиря при нескольких сельджукских султанах. Он, как известно, был непримиримым противником Старца Горы и его сподвижников-ассасинов, от рук которых Низам ал-Мулк и погиб…
Последний из Саларов. Мохаммад-Казем Мазинани
В романе известного иранского писателя воссоздана обширная панорама жизни нескольких поколений одного семейства, примечательного близким родством с династией Каджаров, царствовавшей в Иране с конца XVIII до первой четверти ХХ века. Поэтому история семьи Саларов тесно переплетена с жизнью всей страны.
Родоначальник – «Большой шазде», один из сыновей Фетх-Али Шаха, — построил обширную усадьбу и собрал в ней немалые богатства, приумноженные следующим поколением. «Помещения хозяина ломились от разного добра и утвари: тут были керманские ковры ручной вышивки и хрустальные вазы, фаянсовые блюда и бронзовые подсвечники, фарфоровые чаши и кубки, шкатулки из трехцветных опалов, часы с узорами по эмали и кашмирские шали с коронами и венцами, кувшины с инкрустациями и резные столики… И повсюду разбросаны подушки для сидения. Почетное место на стенах Салары отводили саблям и огнестрельному оружию: от «Маузеров» до дедовских ружей, заряжаемых со ствола»…
Сундук с сокровищами. Сейед Джавад Рахнама
Сказка-притча современного автора, изданная в серии «Шекарестан», повествует о том, как некий почтенный человек, утомившись от забот и хлопот, решил уйти на покой. Звали его Мирза Серадж, и был он весьма обеспеченным человеком – владел караван-сараем, общественной баней, лавкой, где шла бойкая торговля тканями. Еще у него было три хороших дома. И трое взрослых сыновей. Вот на них-то Мирза Серадж и надеялся, когда счел, что пришло время удалиться от дел. Все имущество и накопленные деньги он решил сразу поделить между наследниками. А от них ожидал заботы о себе.
Но, видимо, среди торговых дел и забот об управлении собственностью, Мирза Серадж не уделял достаточно внимания тому, какими людьми растут его сыновья. Когда отец позвал их к себе и объявил, что теперь каждый из них вступает во владение своей долей имущества, о своем решении, сыновья, конечно, обрадовались. Правда, начав делить деньги, они чуть не разругались навсегда. Наконец, дележ был окончен, сыновья Мирзы Сераджа поселились в доставшихся им домах…
Мир смысла в немногих словах. Философские взгляды Махмуда Шабистари в контексте эпохи. А.А. Лукашев
Книга известного современного философа и исследователя посвящена аналитическому рассмотрению классической поэмы «Цветник тайны». Ее автор — прославленный персидский поэт XIV века Махмуд Шабистари. «Цветник тайны» — руководство для изучающих исламский мистицизм, которым пользуются на Востоке до сих пор. Шабистари знакомит читателя не только с сокровенным содержанием исламского мистицизма, но и с основными образами, в которые поэты-суфии вкладывали это содержание.
Само название поэмы Шабистари демонстрирует образность языка средневекового мыслителя, который использовал для описания Истины в том числе и растительную символику. Его система взглядов примечательна своей строгой логикой и находит выражение в выверенной структуре произведения. Для большей наглядности и выразительности книга А. А. Лукашева построена по тем же структурным принципам, что лежат в основе всей классической исламской культуры. «Специфичность структуры определена не столько методологией получения научного знания, сколько методологией его трансляции читателю. Оправданность трансляции научного знания не только через содержание исследования, но и через его форму, обусловлена тем, что исследуемый материал появился в особом, незнакомом широкому читателю мире. В мире, где весьма высока ценность и красоты, и скрывающегося за ней содержания»…
Универсальность в морали. Под ред. Р.Г. Апресяна
Тема морали в наши дни приобрела особое значение, ведь именно она позволяет человеку ориентироваться, определяя, что добродетельно, а что нет. Мораль является не только нравственным компасом, но и предметом глубокого научного интереса со стороны философов.
В этой книге рассматривается комплекс вопросов, связанных с универсализацией морали в различных общественных формациях на разных этапах их существования. В частности, в Советском Союзе, где согласно официальной идеологии, мораль, как и многие другие понятия, надлежало рассматривать исключительно с классовой точки зрения. В силу этого идея общечеловеческих моральных ценностей и принципов воспринималась как нечто чужеродное. «В качестве самостоятельного концепта идея всеобщности морали числилась за арсеналом «буржуазной идеологии» и была объектом критики. Она принималась в ограниченной форме «простых норм нравственности и справедливости» или «общечеловеческих элементов морали» — во многом постольку, поскольку эти выражения встречались в некоторых работах классиков марксизма». Эта установка оставалась господствующей до конца советской эпохи. Тем не менее, ряд советских философов, не вступая в открытый конфликт с марксистским мировоззрением, развивал и другие подходы, свободные от официальных идеологических догм.
Прошлое и настоящее исламской философии. Сост. Н.С. Кирабаев, Р.В. Псху
«Начало развитию персидского языка как языка философии положил Абу Али Ибн Сина (980–1037). Ибн Сина родился в Афшане, недалеко от Бухары, был персом по происхождению <…> Чтобы выразить понятия арабо-мусульманской философии на персидском языке, Ибн Сина применял метод калькирования арабских терминов, специализировал значения общеизвестных слов, а также при словообразовании использовал грамматические возможности персидского языка. Ибн Сина придавал уже имеющимся в персидском языке словам новое терминологическое значение».
Прошлое и настоящее исламской философии. Сост. Н.С. Кирабаев, Р.В. Псху
Книга представляет собой сборник лучших статей участников конференций «Сагадеевские чтения», проходивших в период с 2009 по 2019 год в РУДН и посвященных памяти Артура Сагадеева, выдающегося отечественного востоковеда, специалиста по философскому наследию Ибн Сины. Статьи, посвященные истории, философии и культуре Востока, дополнены переводами классических текстов, также включенными в издание.
Авторы сборника предлагают читателю многосторонний анализ проблемы социальных отношений на средневековом Востоке. Прежде всего – отношений между философами, творческими людьми с одной стороны и власть имущими – с другой…
Универсальность в морали. Под ред. Р.Г. Апресяна
Авторы этой книги – ученые, лучшие отечественные специалисты в области этики. Само издание посвящено теме морали, особенно актуальной в наши дни. Существовало ли такое понятие в древности? В начале этой книги представлена точка зрения Аристотеля, который считал, что не существует блага в виде общего понятия, равно как и блага для всех. То есть, по мнению великого античного философа, можно было говорить лишь о том, что является благом для конкретного человека в той или иной ситуации. При этом проявление способности понять, в чем заключается благо другой личности, воспринималось как свидетельство преодоления собственной ограниченности. Это, по мнению авторов книги, и представляло собой один из первых примеров универсализации морали, пока еще основанный не на представлении о всеобщей моральной истине, а на способности признавать индивидуальные особенности другого человека. Таким образом, мораль в античном мире становилась инструментом сообразования частных интересов. «В этом отношении характерна речь Гектора перед боем с Ахиллом в ХХII песне «Илиады». Это один из наиболее драматичных эпизодов поэмы – все соратники оставили Гектора, спасаясь под натиском разъяренного Ахилла за стеной Трои, и Гектор в какой-то момент колеблется – не ретироваться ли за стену крепости, откуда можно было бы нанести врагу удар, возможно, даже умноженной силы, не выйти ли без оружия к Ахиллу с покаянием за допущенное его братом Парисом нечестие (похищение Елены) и обещанием компенсировать совершенное зло богатым выкупом или, каковы бы ни были шансы на успех, сразиться с Ахиллом в единоличном бою». Как именно можно самому Гектору определить, какой вариант для него наилучший, и соотнести его с благом наиболее значимых людей? Отец и мать, любимая жена Андромаха убеждают героя проявить благоразумие. Но для Гектора оказывается намного важнее мнение сограждан, а не близких…