Осознать смысл, осмыслить сознание: манифест Другой философии. Под ред. А.В. Смирнова
Этот сборник, вышедший под редакцией академика А.В. Смирнова, объединяет статьи современных российских философов, посвященные проблеме смысла и сознания. В представленных работах рассматриваются вопросы, связанные с двумя типами логики – субстанциональной и процессуальной, связь «трудной проблемы сознания» с психологическими манипуляциями и попытками расчеловечивания отдельных людей, целых социальных групп и человека вообще, роль коллективного сознания и воспитания в выборе того или иного логического подхода. Авторы работы анализируют вопросы языкознания и особенности искусства перевода, а также различные философские традиции Востока и Запада. Авторы ряда статей, включенных в сборник, уделяют особое внимание тому, как связана тема смысла с текстовой культурой, грамматикой, философским наполнением искусства перевода, отражением в лингвистических характеристиках того или иного языка мировоззрения его носителей.
Сам А.В. Смирнов в своей статье подчеркивает парадокс, что ни одна из множества философских систем, созданных на протяжении всей истории человечества, пока не может точно выделить место, которое в ней полагается сознанию. «Логика смысла представлена как подход, избегающий ловушки «трудной проблемы сознания», в которую неизбежно попадают редукционистские и материалистические программы исследования сознания. Задача логики смысла заключается в том, чтобы проследить разворачивание сознания «изнутри», отвечая на вопрос о том, как содержание сознания может быть объяснено исключительно из него самого, без принятия каких-либо догматических предпосылок»…
Сказки Шахерезады. По мотивам сборника «1001 ночь» в пересказе Зохре Хайдари
В основу этой книги был положен древний персидский сборник «Тысяча сказок». Он появился в незапамятные времена. В арабском переводе он приобрел широкую известность под названием «1001 ночь» – те самые сказки, которые, согласно преданию, рассказывала мудрая красавица Шахерезада своему жестокому супругу царю Шахрияру. Царь не просто привык слушать увлекательные сказки, но его характер действительно изменился к лучшему под влиянием множества примеров благородного поведения, которое демонстрируют персонажи этих историй. В послесловии к книге говорится: «А когда наступает тысяча первая ночь её безустанных рассказов, Шахрияр уже не тот, его свирепый нрав смягчился – ведь из рассказов он узнал множество примеров благородного поведения; он уже не хочет расставаться с Шахерезадой…».
В одной из сказок описана судьба бедного торговца вареной фасолью, который каждый день, и в холод, и в дождь, выходил со своим товаром на улицу. И вот однажды, когда дул ледяной ветер, он оказался недалеко от дворца визиря Джафара, сподвижника прославленного халифа Харуна ар-Рашида. «Волей случая Джафар стоял у окна и смотрел, что делается снаружи. На глаза ему попался продавец фасоли, который вёз свою тележку и весь трясся от холода. Вельможа пожалел несчастного и послал за ним одного из своих слуг, чтобы тот привёл его во дворец. Продавца фасоли привели. Он увидел Джафара, который сидел в окружении женщин и челяди и вёл приятную беседу, подошёл ближе к сановнику и поклонился. По приказу визиря слуги усадили продавца на стул и принесли пиалу горячего молока…
Арабская философия: прошлое и настоящее. Е.А. Фролова
В этой монографии рассматриваются многочисленные важные вопросы, связанные с современным состоянием философии в странах Востока и проблемой осмысления многовекового арабского культурного наследия. Особо отмечается, что использование арабскими авторами широкого понятия «современность» охватывает и вторую половину ХХ века, поскольку философские концепции нуждаются во времени для своего развития и распространения.
Уделено внимание великим классикам той эпохи, когда в арабских странах шло активное развитие как гуманитарных, так и естественных наук. «Продолжателем традиции, заложенной аль-Кинди и аль-Фараби, стал Абу Али Ибн Сина (Авиценна, 980-1037). Научное наследие Ибн Сины охватывает различные области знаний: философию, медицину, математику, астрономию, минералогию, поэзию, музыку и т. д. Точное количество принадлежащих ему трудов не установлено (приписывается до 456, в том числе 23 на фарси). Главный труд Ибн Сины — «Канон врачебной науки» (написан в 1013-1021). В этом фундаментальном труде собраны сведения по фармакологии, даётся детальное описание сердца (первое начало), печени (второе начало), мозга (также второе начало), опровергается мнение о том, что источником зрения является хрусталик, и доказывается, что изображение предмета даёт сетчатка»…
Персия – Иран: ХХ век. А.Б. Громов
ХХ век изменил облик Ирана, сделав его одной из самых непредсказуемых и быстро развивающих стран. Он стал для страны веком перемен, но как выяснилось спустя десятилетия, многие трансформации оказались новым возвращением к традиционным ценностям и путям родной цивилизации, своеобразной и чарующей, побеждающей и создающей новые мировоззренческие смыслы.
В книге известного историка показано, как на иранской земле переплетались древность и современность, традиции и новые технологии. История двух иранских революций – уникальна и не имеет аналогов в мире. Автор уделяет внимание прогрессивному премьеру Мосаддыку, пытавшемуся отобрать иранскую нефть у британских колонизаторов, но свергнутому в результате государственного переворота, устроенного ЦРУ и английскими спецслужбами.
Исламская революция 1979 года стала не столько политической, сколько народной и религиозной. Аятолла Хомейни был воплощением надежд миллионов иранцев на лучшее будущее, которые для них было невозможно при шахском режиме. В книге описана и денежная реформа, которая началась после победы революции и бегства шаха ранней весной 1979 года. Ее целью был не только контроль за оборотом денег, но и отказ от банкнот с изображением символов прежней власти, – в первую очередь – экс-шаха Мохаммеда Резы Пехлеви. «Через несколько месяцев изображение Пехлеви на банкнотах стали закрывать с помощью оригинального чёрного рисунка, повторявшего контур портрета бывшего монарха. Затем были выпущены новые деньги и старые изъяты из обращения»…
Сказки Шахерезады. По мотивам сборника «1001 ночь» в пересказе Зохре Хайдари
Классическое собрание сказок «1001 ночь», которые, согласно преданию, рассказывала мудрая красавица Шахерезада своему жестокому супругу царю Шахрияру, давно известно читателям в различных версиях. Нынешнее издание примечательно тем, что пересказ Зохре Хайдари основан на древнем персидском сборнике «Тысяча сказок», который впоследствии и приобрел широкую известность в арабском переводе. «Тысяча сказок», как большинство произведений классической персидской литературы, имеет назидательную составляющую. В нем царь Шахрияр не просто привыкает слушать сказки в исполнении своей прекрасной жены, которую он поначалу собирался казнить на следующий день после свадьбы, но его характер смягчается под влиянием множества примеров благородного поведения, которое демонстрируют персонажи этих историй.
Есть в сказках и примеры того, как сообразительность помогает слабому одолеть сильного, который его несправедливо притесняет. В сказке «Лис и волк» говорится о том, как большой и злой волк постоянно обижал лиса, жившего по соседству, а бедняга лис боялся постоять за себя, слишком уж неравными были силы. «Так прошло немало дней. Как-то раз лис решил пройтись по окрестностям. Ходил он, ходил, пока не нашёл виноградник. „Вот красота! — подумал он. — Зайду-ка я в сад и от души полакомлюсь виноградом“. Наш лис подбежал к дыре в садовой стене и сунулся в неё, чтобы посмотреть, что там внутри, глядь! — а прямо под стеной — большая яма, чтобы звери в неё попадались. Лис попятился и говорит: — Хорошо, что я заметил эту ловушку, а то свалился бы туда, и только поминай как звали!» И тут его осенило, что находка может избавить его от постоянных издевательств волка. Лис сказал недоброму соседу, что нашел виноградник с удивительно крупными и сладкими ягодами, вызвался показать дорогу, а у самой изгороди почтительно пропустил волка вперед…
Осознать смысл, осмыслить сознание: манифест Другой философии. Под ред. А.В. Смирнова
Сборник статей, вышедший под редакцией академика Андрея Смирнова, посвящен смыслу и сознанию как центральным понятиям современного философского и научного дискурса. В нем представлены работы ведущих отечественных философов. А.В.Смирнов во вступительной статье указывает, что до сих пор ни одна из множества философских систем, созданных на протяжении всей людской истории, пока не может точно определить место, которое в ней полагается сознанию.
«Дело дошло до того, что сегодня начали говорить о «трудной проблеме сознания», – пишет А.В.Смирнов, – как будто это красивое словосочетание может замаскировать некрасивый, просто-таки скандальный провал старой доброй материалистической парадигмы, предполагающей, что вместо сознания надо начать с чего-то Другого – с мира, с мозга, с тела, с общества…». А ведь вопросы сознания теснее всего связаны с важнейшими понятиями человеческого бытия и представлением о том, как устроен мир. Если их игнорировать, появляются разные варианты психологических манипуляций, а то и даже откровенного расчеловечивания и людей, и целых социальных групп. Он предлагает подходить к решению этого вопроса с принципиально иной точки зрения, а именно – ориентируясь на разные типы логики. «Логика смысла представлена как подход, избегающий ловушки «трудной проблемы сознания», в которую неизбежно попадают редукционистские и материалистические программы исследования сознания. Задача логики смысла заключается в том, чтобы проследить разворачивание сознания «изнутри», отвечая на вопрос о том, как содержание сознания может быть объяснено исключительно из него самого, без принятия каких-либо догматических предпосылок»…
Иран туристический
«В 1219 году войско Чингисхана овладело Хорезмом и двинулось на запад, захватив и разграбив Бухару, Самарканд, Балх, Мерв и Нишапур. В 1256 году внук завоевателя Хулагу-хан вторгся в Иран, а в 1258 году осадил и взял приступом Багдад, уничтожив, таким образом, Аббасидский халифат. Вернувшись в северо-западный Иран, он принял титул ильхана и положил начало династии Хулагуидов. Все предыдущие волны монгольского нашествия сопровождались уничтожением сотен тысяч жителей, разрушением многих прославленных городов и жизненно важных ирригационных систем.
Попав под влияние своего нового окружения, Хулагу-хан и его преемники приняли религию, образ жизни и культуру Ирана. Правнук основателя династии Махмуд Газан-хан (годы правления 1295-1304) избрал местом своей ставки Тебриз. Его брат и преемник Ольджайту Мухаммад Ходабенде построил новую столицу Солтанийе. Позиции монголов слабели по мере активизации центробежных сил… При ильханах процветали литература, астрономия и медицина. В это время творили писатель и мыслитель Саади из Шираза и поэт-суфий Джалал ад-Дин Руми».
Иран туристический
Красочное издание, рассказывающее об истории и достопримечательностях древней страны, ее культуре и традициях, населении и великих поэтах, ученых и полководцах, городах и реках, животном (персидский леопард, пеликаны, цапли, гриф и сокол) и растительном мире. Одна из глав книги посвящена самобытным народным промыслам, среди которых: изготовление персидских ковров, работы современных каллиграфов, галамзани (искусство чеканки сосудов) и хатамкари (персидская инкрустация по дереву), минакари (создания металлических сосудов, покрытых расписной эмалью). Другая глава посвящена праздникам, следующая — иранской кухне, ее деликатесам…
Слово и смысл. А.В. Смирнов
Известный отечественный философ и академик в своей книге, базируясь на материалах классической арабской литературы, анализирует понимания другой большой культуры и такого понятия, как экзотизация. Издание начинается с экскурса в арабистику и рассматривает историю халифа аль-Мансура, нашедшего свою смерть между огнём и водой и разрешением загадки, иначе говоря, предсказания-намека, загаданной ему астрологом. Как указывает Смирнов, ошибка этого прямолинейного халифа заключалась именно том, что полученный намек он пытался истолковать лишь буквально, не поняв смысла метафоры. В другой версии этой истории речь идет о халифе ал-Мамуне, а в роли предсказателя-астролога выступает его прославленный визирь, которого халиф повелел умертвить. Но значение имеет исключительно понимание выражения «между водой и огнём» и способы его истолкования.
«Выражение «все, что осознается» задает изначальное различение и связь мира, сознания и языка. «Всё» — это, конечно, именно » мир», отличаемый от моего сознания и, как предполагается, внешний по отношению к нему. Мир «»осознается», получая осмысленность и включаясь тем самым в мое сознание. Это овнутрение мира не есть используемый нами язык, но вместе с тем его невозможно представить вне использования языка»…