Иранская каллиграфия. Знакомство с традицией. Хамид-Реза Келичхани
На протяжении многих столетий каждая новая книга могла появиться только одним способом – быть переписанной от руки. Поэтому умение писать не просто разборчивым, но и изящным почерком высоко ценилось. На Востоке, где каллиграфия во многом заменила живопись, искусство изысканного начертания букв развилось до необычайных высот. Эта книга представляет собой первое русскоязычное издание, повествующее о возникновении и развитии классических почерков, их многообразии и сферах применения. Ведь традиция предписывала использовать один почерк для украшения архитектурных сооружений мудрыми изречениями, другой – для указов правителей… Автор книги сам является практикующим мастером каллиграфии. Он неоднократно подчеркивает, что одной из важнейших составляющих этого искусства всегда считалась гармония между визуальной красотой текста и глубиной мыслей, запечатленных в нем. Как повлияла на классическую иранскую каллиграфию начавшаяся в XIX веке модернизация страны? Ведь этот процесс сопровождался широким распространением книгопечатания…
Как поговорить с Тобой? Сейед Мехди Шоджаи
В сложном современном мире особенно актуальны притчи, посвященные идеалам добра и взаимопонимания. Известный иранский писатель рассказывает в этой книге поэтичную и мудрую историю о том, как в человеческой душе пробуждается стремление к высокому.
Однажды на мирное морское побережье обрушивается яростная буря. Гнутся и ломаются ветви деревьев, всё живое прячется в поисках спасения. Но хуже всех приходится тем, кого ураган застиг в пути. «Высокие морские волны с гулким рёвом бились о борта маленькой разбитой лодки. Казалось, они так и рвались поглотить её целиком, затянуть на глубину, потопить!.. Наконец неистовые волны выбросили разбитую лодку на берег. И тогда деревья с удивлением заметили мальчика. Он был сильно испуган, горько плакал, но всё-таки смог выбраться из покорёженной лодки. По-видимому, всех, кто был в этой лодке, смыло в море, а мальчик каким-то чудом уцелел, и волны вынесли его на берег»…
Нахид. Шахрияр Замани
Многим знакомо желание встретиться с прошлым, исправить его или хотя бы восстановить справедливость. Героиня этого романа была подростком, когда ей вместе с матерью пришлось спешно покинуть родину. Ее отец был убит, но преступник благодаря влиятельным покровителям избежал наказания. Нахид выросла, получила образование, но боль утраты не покидает ее.
И вот она, находясь за океаном, видит телерепортаж, повествующий о массовых протестах в Иране против власти шаха. Нахид решает вернуться домой и добиваться возмездия за гибель отца. «Я слышала, что мир тесен и что люди в конце концов не минуют друг друга, но не думала, что и в моей жизни случится такой день. Кто бы мог поверить, что жалкая книжная лавка, которая семь-восемь лет назад была молчаливым свидетелем убийства отца, снова выйдет на авансцену и что след кровавой ладони телеканалы будут показывать опять и опять, в результате чего я поверю, что смогу добиться правды, — а ведь я уже перестала на это надеяться»…
Последний из Саларов. Мохаммад-Казем Мазинани
Роман известного современного автора повествует о жизни нескольких поколений знатной иранской семьи, тесно переплетенной с судьбой всей страны. Салары – близкие родственники Каджаров, а эта династия царствовала в Иране почти полтора века. Но их блистательное время уходит – вместе со старинным укладом традиционной жизни. В городах на месте кривых улочек и глинобитных хижин возникают широкие проспекты и многоэтажные дома. А последний отпрыск рода Саларов коротает дни в фамильной усадьбе. Глядя на коллекцию оружия, принадлежавшего предкам, он вспоминает их рассказы о придворной жизни и размышляет о человеческой природе.
Иран в условиях новых геополитических реалий
Книга объединяет статьи российских и иранских авторов, посвященные различным аспектам революционной ситуации в Иране накануне 1979 года, самой Исламской революции и дальнейшего развития страны.
Одной из решающих причин обострения ситуации в 1970-х годах многие исследователи называют ускоренную модернизацию, которую последний шах намеревался провести в ходе так называемой «Белой революции». Тогда от имени шаха было провозглашено, что в стране будет ликвидирована бедность и исчезнет эксплуатация человека человеком, крестьяне получат землю, а рабочие станут акционерами и совладельцами предприятий. На практике оказалось, что реформы обеспечили процветание только шаху и его семье, а также нескольким сотням самых богатых семейств страны. Интересы малоимущего, но многочисленного населения были заметно ущемлены – усилилась инфляция, выросли цены на жилье и продукты первой необходимости. В числе пострадавших оказались представители малого бизнеса – торговцы и ремесленники. Интеллигенция и священнослужители болезненно восприняли жесткие идеологические ограничения, подкрепленные террором со стороны шахской тайной полиции САВАК…
Иранская каллиграфия. Знакомство с традицией. Хамид-Реза Келичхани
«В виду того что большое количество персидских рукописей было утрачено после монгольского завоевания Ирана (1219 г.), для более точного изучения эволюции персидской каллиграфии, особенно до VII/XIII в., прежде всего было бы необходимо обратиться к различиям в оформлении сохранившихся списков Корана, других рукописей, монет и эпиграфических надписей. Самые ранние из сохранившихся надписей, созданных до V/ XI в., выполнены различными видами куфической письменности. Среди них:
– надпись на Гомбад Кавус, 1006–1007 г.,
– надписи, исполненные куфическим и пехлевийским письмом на башнях Ладжим и Рескет (Савадкух, Мазандаран) и башне Радкан (Бандар Гяз, Горган), 1010–1022 гг.,
– надпись на соборной мечети Керве (остан Занджан), 1022 г.,
– надпись на соборной мечети Саве, 1061 г.,
– надпись на соборной мечети Кашана, 1073–1074 г.,
– надписи на восточной и западной башнях Харакан, 1067–1068 г. и 1093 г.
Когда иранские мастера пера помимо текстов на арабском и тюрки переписывали тексты на персидском языке, они делали это намного красивее и ярче других мусульманских каллиграфов. Мы, конечно, знаем, что перепиской ценных памятников, созданных на персидском языке, занимались и каллиграфы неиранского происхождения (например, существуют выдающиеся образцы письма индийских, арабских и османских каллиграфов)»…
Жизнь и философское учение Муллы Садры. Саййид Салман Сафави
Журнал Rockcor
Книга современного иранского исследователя и философа повествует о прославленном персидском мыслителе эпохи Сефевидов, отце-основателе трансцедентной философии. Садр ад-Дин Мухаммад ибн Ибрахим аш-Ширази, обычно именуемый Мулла Садра, родился в 1571 году в Ширазе. Там же, в родном городе, будущий великий мудрец провел юность и получил начальное образование. Ради дальнейшего совершенствования в науках он переселился в Исфахан, где стал учиться у виднейших ученых своего времени. «Главными наставниками Муллы Садры были Мир Дамад и Шайх Бахаи. Мир Мухаммад Бакир Астарабади (ум. 1631 или 1632), известный также как Мир Дамад, – иранский философ, принадлежавший к исламской перипатетической неоплатонической традиции Ибн Сины. Он был также основателем исфаганской философской школы, главной теорией которой являлась теософская доктрина, известная под названием хикмат-и илахи (божественная мудрость). Ученики и последователи Мир Дамада называли его Третьим Учителем после Аристотеля и ал-Фараби. Главным вкладом Мир Дамада в исламскую философию была формулировка градаций времени и эманаций отдельных категорий времени как божественных ипостасей. Проблема сотворенности и несотворенности мира во времени была решена им с помощью понятия худус-е дахри (вневременное происхождение), объяснение которого основывалось на категориях, предложенных Авиценной и Сухраварди». По свидетельствам современников, Мулла Садра отличался необыкновенным трудолюбием в ученых занятиях, а его рано проявившиеся интеллектуальные способности сочетались с благородством души. Книга разделена на пять глав, первая из которых рассказывает непосредственно о вехах жизненного пути мыслителя. Вторая состоит из трех разделов и посвящена рассказу о том, что такое трансцендентная философия, а также изложению ее принципов, которые сформулировал Мулла Садра. В следующих главах проводится сравнительный анализ отношения Аристотеля и Муллы Садры к основным вопросам теологии, рассматриваются взгляды Руми и Муллы Садры на предмет теоретического и практического интеллекта. Завершает книгу глава «Мулла Садра и Декарт о вопросе души: философское сравнение», в которой подробно разбирается сходство и различие учений о человеческой душе, созданных двумя знаменитыми мыслителями Востока и Запада.
Автор: Ольга Шатохина, Алекс Громов
Та’рих Мискинджа. Дагестанское историческое сочинение. А.Р. Шихсаидов, З.Ш. Закарияев, А.Р. Наврузов
Журнал Rockcor
В августе 2009 года в лезгинском селении Мискинджа на территории Дагестана «на чердаке здания медресе среди старых книг и фрагментов рукописных сочинений» была обнаружена старинная рукопись на арабском языке. Это оказался выполненный, судя по бумаге, в XIX веке список более раннего произведения. Исследователи, изучавшие находку, пришли к выводу, что она представляет собой уникальную историческую хронику, посвященную событиям Средневековья как в этом регионе, где пересекались многие торговые пути и интересы разных держав, так и в сопредельных землях. Причем она содержит такие рассказы, которые более нигде не встречаются. С другой стороны, просматривается и родство найденной рукописи с уже известными литературными памятниками, прежде всего «Дербенд-наме». Среди главных сюжетов «Та’рих Мискинджа»: строительство персами города Дербента, история взаимоотношений иранского владыки из династии Сасанидов шаха Кавада I с тюркским правителем-хаканом, в том числе – хитрость, позволившая шаху построить беспрепятственно построить Дербентскую стену для защиты от набегов кочевников; основание Мискинджи наряду с другими городами и крепостями Хосровом Ануширваном; сражения персов с хазарами, в ходе которых селение Мискинджа изрядно пострадало… В числе тех, о ком идет речь в найденной рукописи, есть и знаменитый правитель из династии Аббасидов – халиф Харун ар-Рашид. В тексте рассказывается, что он отправил своего второго сына аль-Мамуна наместником в Дербент. «Та’рих Мискинджа» – единственный исторический источник, в котором говорится, что аль-Мамун действительно прибыл в Дербент и правил там. Например, согласно «Та’рих Мискинджа» аль-Мамун «поселил в Рутуле выходцев из Малой Азии и назначил им правителя из их среды, предоставив в их распоряжение горные пастбища и доходы с них». Возможно, и сам легендарный халиф бывал в Дербенте. Другие хроники ничего не сообщают о посещении ар-Рашидом этого города и пребывании там его сыновей. Известные средневековые историки, такие как ат-Табари, сообщали о назначении в Дербент кого-то из приближенных Харуна ар-Рашида, причем основной его задачей называлось укрепление обороноспособности Аббасидской державы в этом стратегически важном пункте и улучшение городского благоустройства. В книгу включен русский перевод хроники «Та’рих Мискинджа», дополненный подробными историческими и филологическими комментариями. Также в издании приводится факсимиле арабского текста.
Автор: Ольга Шатохина, Алекс Громов